Зрение может стать причиной чтения
Gaywatch: Interview with 'Oz' star Lee Tergesen
Кристин Чэмпэйн, PlanetOut
18 января, 2002
Я понимаю, что Ли Тергесен просто делает свою работу. Но мне всё равно трудно понять, как ему удаётся переживать сезон за сезоном «Оз» в сложной и требующей большого напряжения роли Тобайаса Бичера, заключённого №97Б412.
читать дальшеФанаты шоу знают, что жизнь в тюрьме не была для Бичера лёгкой. При своём первом появлении на экранах в 1997 году он был чисто-выбритым адвокатом, посланным в «Оз» за непредумышленное убийство. Время, проведённое здесь, превратило мягкого семейного человека в закалённого заключённого, на ягодице которого была выжжена свастика, его жена совершила самоубийство, ему переломали руки и ноги и… ну, стоит ли продолжать?
Я практически ненавидела свой вопрос о том, что ждёт Бичера в новом сезоне, когда недавно брала интервью у Тергесена, 36-летнего актёра, которого также можно увидеть в таких фильмах как «Чудеса науки», «Мир Уэйна» и «Шафт». Но, так как я суровый журналист, я всё же задала этот вопрос, хотя и не стала требовать деталей. И это был не единственный вопрос, который я ему задала.
Бичеру достались тяжёлые сюжетные линии. Трудно играть такую роль?
Из образа определённо тяжело выйти в конце каждого сезона. Я бы сказал, что роль этого персонажа заставила меня о многом задуматься. Он всё время задаётся вопросами, пытается вернуть то, что потерял, старается найти прощение. Все сталкиваются с чем-то подобным на определённом этапе своей жизни.
Ты встречал многих фанатов, болеющих за Бичера? Я говорила с некоторыми людьми, и, похоже, они сочувствуют ему.
Да. Это интересно. Другие персонажи шоу не имеют стольких подкупающих качеств. Но Бичер каким-то образом кажется симпатичным персонажем. Например, в начале второго сезона, когда один мужчина – правая рука Шилленгера (Дж. К. Симмонс) – попытался заставить меня отсосать ему (не могу придумать лучшего выражения), я его укусил. Когда мы смотрели это на экране (мы всегда устраиваем небольшую вечеринку по случаю выхода первого эпизода), и я увидел, что начались мои сцены, я вдруг подумал: «О, чёрт, эта сцена!». И меня внезапно нарыла паранойя: «Как на это отреагируют?» Но люди просто закричали: «Да!» Так что они очень даже этому обрадовались.
Можешь ли ты рассказать, что ждёт Бичера в этом сезоне?
Физически в этом году Бичеру не придётся так тяжело. [Он смеётся.] Я получил некоторую передышку, хотя здесь будет много психологического материала. Шилленгер и Бичер вышли на новый уровень отношений, что я нахожу удивительным. Мне кажется, это прекрасно в нашем шоу: только ты начинаешь думать, что что-то будет развиваться определённым образом, как оно сразу принимает другое направление.
Сейчас у Бичера роман с Келлером. Ты видишь это влечение?
Что мне кажется отличным в отношениях Келлера и Бичера и в том, как, похоже, думают о них люди в мире (по крайней мере, люди которые решили со мной об этом поговорить), это то, что на них смотрят как на пару. Это не особенно комментировалось в шоу, кроме поверхностных упоминаний время от времени о том, что мы вместе. Люди в шоу говорят оскорбительные вещи. Но мы с ним никогда не заявляли об этом. Мы не говорили об этом, не было «О Боже, мне не верится, что я собираюсь сделать это с мужчиной». Это касается только их двоих, и я думаю, всё заметно по их общению.
Какие-то примитивные вещи, существующие в нас с детства, начинают с силой пробиваться сейчас, когда ты находишься здесь, и раскрывается твоя истинная сущность. И можно или принять эту свою часть и вести себя как будто это естественно, или попытаться оттолкнуть это, только приблизив. Я считаю их просто двумя людьми со своей внутренней борьбой, что-то вырывается наружу, но в каком-то смысле они остаются честны. Они не могут поспорить с тем фактом, что они беспокоятся друг о друге, что они любят друг друга.
Я особенно задумываюсь о Бичере; Келлер был с ним, когда умерла его жена. После первого времени, проведённого в тюрьме, Бичер решил закрыться от всех. Ты не можешь никого подпускать к себе, ты должен стать таким, как они, ты должен быть угрожающим, и всё в этом роде. Он немного обезумел, и, думаю, он до сих пор ещё не в себе. Но даже после того как ему переломали руки и ноги, он понял, что, пытаясь спасти эти отношения (с Келлером), он пытается спасти себя.
Бичер так сильно изменился с первого раза, когда мы его увидели. Тебе ещё когда-нибудь приходилось играть героя, который бы проходил через такие кардинальные изменения?
Нет!
Мне кажется, что роль Бичера может стать для актёра «ролью всей жизни». Это так?
Да, безусловно. Когда это произошло со мной, всё было идеально, и это была действительно прекрасная возможность. И только через время я стал способен по-настоящему осознать её значение. Когда всё началось, никто не знал, к чему это приведёт.
С самого начала имел ли ты какое-то представление о том, какой напряжённой будет эта роль?
Я знал, насколько напряжённой она будет. Но, когда мы начали съёмки – в первый год – даже люди из съёмочной команды говорили мне странные вещи. Например, снимая какую-нибудь сцену с Шилленгером, мне говорили: «Господи, почему ты не надерёшь ему задницу? Какого чёрта?» Было так странно, что они могли так говорить со мной: «Ну давай же, тряпка». И это заставило меня осознать, что такое шоу, как наше, заставляет людей заглянуть в себя. Потому что парень сидит, не желая, чтобы персонаж дал отпор. Он надеется, что он сам бы дал отпор на его месте.
В «Оз» много насилия, но это шоу не просто состоит из драк. Это так же эмоциональное шоу, герои которого проходят через невероятные изменения и сталкиваются с огромными препятствиями, и это несомненно сильно действует на зрителей.
Все персонажи так многомерны.
Не все актёры готовы играть геев или персонажей с гомосексуальными отношениями. Когда ты брался за эту роль, было ли это для тебя проблемой?
Да нет, потому что я был знаком с [исполнительным продюсером «Оз»] Томом Фонтаной достаточно долго – на самом деле мы познакомились ещё в 1989 году, когда я обслуживал столики в ресторане, который находился за углом его дома – и я ему доверял. Даже когда Крис [Мелони, который играет Келлера] появился на шоу и мы дошли до момента первого поцелуя, мы сели, поговорили об этом и решили, что не будем от этого уклоняться. Есть это: «О мой Бог, я буду на съёмочной площадке, и я должен буду сказать «Я люблю тебя» и потом я должен буду поцеловать его!» И это может вывести из равновесия. Но мы оба пришли к выводу, что правильным решением будет заглянуть в свой страх, не бежать от него, преодолеть его и постараться быть честными.
Что ж, многие геи любят ваши с Крисом совместные сцены.
Однажды я встреил 70-летнюю женщину, которая жила на Верхнем Вестсайде и любила шоу. И я встретил пару в Канзасе – пару водителей грузовиков, которые ездили вместе – которые тоже его любили. Шоу популярно везде и определённо популярно в геевском сообществе.
Я так понимаю, ты никогда не сидел в тюрьме.
Мне никогда не приходилось отсиживать срок, нет. [Он смеётся.]
Расширило ли «Оз» твоё понимание того, какова самом деле тюремная жизнь? Возможно, шоу заставило тебя больше сочувствовать жизни заключённых?
Однажды на улице меня остановил человек. Он сидел в тюрьме. Я встречал многих бывших заключённых и главное, что они хотели сказать, было: «Спасибо за то, что рассказываете эти истории.» Я знаю, каково это, когда тебя игнорируют, и считаю это большой проблемой тюремной системы: этих людей выбрасывают. Нет никакого ощущения реабилитации. В некоторых местах пытаются что-то сделать, но в большинстве случаев заключение это просто удерживание людей за решёткой. И это жестоко. Я также встречал надзирателей, которые говорили: «Знаешь, что? По 12 часов в день я заключённый». Если я чему-то научился, то это тому, что дело скорее в людях и в том, что они могут привыкнуть к чему угодно. Люде действительно могут адаптироваться ко всему.
Я слышала, что съёмочная площадка «Оз» невероятно реалистична. Какова атмосфера на съёмках? Расслабленная? Шутят ли люди между дублями? Запирают друг друга в камерах?
Там очень весело. Такой юмор висельника. Мне нравится объявлять перед съёмками нагишом, что я сегодня не принимал душ.
Бичер по-настоящему умеет выживать. Обладаешь ли ты этой его силой?
Да. Я всегда говорил о себе, что я умею выживать, потому что это так. Я проходил через развод как раз когда мы начинали съёмки шоу. Процесс закончился как раз после того, как мы начали снимать первый сезон, и в то время я был в очень плохом состоянии. Однажды, когда мне пришлось вернуться в Лос-Анджелес после пары недель съёмок или около того, и я был в своей квартире, где я жил один, я подумал: «Каждый, кто встаёт каждый день и не пускает себе пулю в голову – герой.» Люди, которые продолжаются двигать вперёд – особенно после таких событий, как разрушение Всемирного Торгового Центра… Когда такое случается, тебе приходится сказать себе: «Господи, это мир, в котором мы живём. Мы живём в мире, в котором это возможно, в котором происходит такое.» Если мы думаем, что это не так, мы отрицаем действительность. Порой отдача совсем невелика. Я не хочу, чтобы это звучало депрессивно, потому что для меня это было тем моментом, когда я понял, что нужно двигаться дальше.
В каком-то смысле, Бичер вдохновляет, потому что он продолжает двигаться дальше, несмотря ни на что.
Да, он такой.
Как долго, по-твоему, ты ещё будешь играть эту роль?
Я думаю, что буду на шоу до конца. Как ты сказала, это роль всей жизни.
Кристин Чэмпэйн, PlanetOut
18 января, 2002
Я понимаю, что Ли Тергесен просто делает свою работу. Но мне всё равно трудно понять, как ему удаётся переживать сезон за сезоном «Оз» в сложной и требующей большого напряжения роли Тобайаса Бичера, заключённого №97Б412.
читать дальшеФанаты шоу знают, что жизнь в тюрьме не была для Бичера лёгкой. При своём первом появлении на экранах в 1997 году он был чисто-выбритым адвокатом, посланным в «Оз» за непредумышленное убийство. Время, проведённое здесь, превратило мягкого семейного человека в закалённого заключённого, на ягодице которого была выжжена свастика, его жена совершила самоубийство, ему переломали руки и ноги и… ну, стоит ли продолжать?
Я практически ненавидела свой вопрос о том, что ждёт Бичера в новом сезоне, когда недавно брала интервью у Тергесена, 36-летнего актёра, которого также можно увидеть в таких фильмах как «Чудеса науки», «Мир Уэйна» и «Шафт». Но, так как я суровый журналист, я всё же задала этот вопрос, хотя и не стала требовать деталей. И это был не единственный вопрос, который я ему задала.
Бичеру достались тяжёлые сюжетные линии. Трудно играть такую роль?
Из образа определённо тяжело выйти в конце каждого сезона. Я бы сказал, что роль этого персонажа заставила меня о многом задуматься. Он всё время задаётся вопросами, пытается вернуть то, что потерял, старается найти прощение. Все сталкиваются с чем-то подобным на определённом этапе своей жизни.
Ты встречал многих фанатов, болеющих за Бичера? Я говорила с некоторыми людьми, и, похоже, они сочувствуют ему.
Да. Это интересно. Другие персонажи шоу не имеют стольких подкупающих качеств. Но Бичер каким-то образом кажется симпатичным персонажем. Например, в начале второго сезона, когда один мужчина – правая рука Шилленгера (Дж. К. Симмонс) – попытался заставить меня отсосать ему (не могу придумать лучшего выражения), я его укусил. Когда мы смотрели это на экране (мы всегда устраиваем небольшую вечеринку по случаю выхода первого эпизода), и я увидел, что начались мои сцены, я вдруг подумал: «О, чёрт, эта сцена!». И меня внезапно нарыла паранойя: «Как на это отреагируют?» Но люди просто закричали: «Да!» Так что они очень даже этому обрадовались.
Можешь ли ты рассказать, что ждёт Бичера в этом сезоне?
Физически в этом году Бичеру не придётся так тяжело. [Он смеётся.] Я получил некоторую передышку, хотя здесь будет много психологического материала. Шилленгер и Бичер вышли на новый уровень отношений, что я нахожу удивительным. Мне кажется, это прекрасно в нашем шоу: только ты начинаешь думать, что что-то будет развиваться определённым образом, как оно сразу принимает другое направление.
Сейчас у Бичера роман с Келлером. Ты видишь это влечение?
Что мне кажется отличным в отношениях Келлера и Бичера и в том, как, похоже, думают о них люди в мире (по крайней мере, люди которые решили со мной об этом поговорить), это то, что на них смотрят как на пару. Это не особенно комментировалось в шоу, кроме поверхностных упоминаний время от времени о том, что мы вместе. Люди в шоу говорят оскорбительные вещи. Но мы с ним никогда не заявляли об этом. Мы не говорили об этом, не было «О Боже, мне не верится, что я собираюсь сделать это с мужчиной». Это касается только их двоих, и я думаю, всё заметно по их общению.
Какие-то примитивные вещи, существующие в нас с детства, начинают с силой пробиваться сейчас, когда ты находишься здесь, и раскрывается твоя истинная сущность. И можно или принять эту свою часть и вести себя как будто это естественно, или попытаться оттолкнуть это, только приблизив. Я считаю их просто двумя людьми со своей внутренней борьбой, что-то вырывается наружу, но в каком-то смысле они остаются честны. Они не могут поспорить с тем фактом, что они беспокоятся друг о друге, что они любят друг друга.
Я особенно задумываюсь о Бичере; Келлер был с ним, когда умерла его жена. После первого времени, проведённого в тюрьме, Бичер решил закрыться от всех. Ты не можешь никого подпускать к себе, ты должен стать таким, как они, ты должен быть угрожающим, и всё в этом роде. Он немного обезумел, и, думаю, он до сих пор ещё не в себе. Но даже после того как ему переломали руки и ноги, он понял, что, пытаясь спасти эти отношения (с Келлером), он пытается спасти себя.
Бичер так сильно изменился с первого раза, когда мы его увидели. Тебе ещё когда-нибудь приходилось играть героя, который бы проходил через такие кардинальные изменения?
Нет!
Мне кажется, что роль Бичера может стать для актёра «ролью всей жизни». Это так?
Да, безусловно. Когда это произошло со мной, всё было идеально, и это была действительно прекрасная возможность. И только через время я стал способен по-настоящему осознать её значение. Когда всё началось, никто не знал, к чему это приведёт.
С самого начала имел ли ты какое-то представление о том, какой напряжённой будет эта роль?
Я знал, насколько напряжённой она будет. Но, когда мы начали съёмки – в первый год – даже люди из съёмочной команды говорили мне странные вещи. Например, снимая какую-нибудь сцену с Шилленгером, мне говорили: «Господи, почему ты не надерёшь ему задницу? Какого чёрта?» Было так странно, что они могли так говорить со мной: «Ну давай же, тряпка». И это заставило меня осознать, что такое шоу, как наше, заставляет людей заглянуть в себя. Потому что парень сидит, не желая, чтобы персонаж дал отпор. Он надеется, что он сам бы дал отпор на его месте.
В «Оз» много насилия, но это шоу не просто состоит из драк. Это так же эмоциональное шоу, герои которого проходят через невероятные изменения и сталкиваются с огромными препятствиями, и это несомненно сильно действует на зрителей.
Все персонажи так многомерны.
Не все актёры готовы играть геев или персонажей с гомосексуальными отношениями. Когда ты брался за эту роль, было ли это для тебя проблемой?
Да нет, потому что я был знаком с [исполнительным продюсером «Оз»] Томом Фонтаной достаточно долго – на самом деле мы познакомились ещё в 1989 году, когда я обслуживал столики в ресторане, который находился за углом его дома – и я ему доверял. Даже когда Крис [Мелони, который играет Келлера] появился на шоу и мы дошли до момента первого поцелуя, мы сели, поговорили об этом и решили, что не будем от этого уклоняться. Есть это: «О мой Бог, я буду на съёмочной площадке, и я должен буду сказать «Я люблю тебя» и потом я должен буду поцеловать его!» И это может вывести из равновесия. Но мы оба пришли к выводу, что правильным решением будет заглянуть в свой страх, не бежать от него, преодолеть его и постараться быть честными.
Что ж, многие геи любят ваши с Крисом совместные сцены.
Однажды я встреил 70-летнюю женщину, которая жила на Верхнем Вестсайде и любила шоу. И я встретил пару в Канзасе – пару водителей грузовиков, которые ездили вместе – которые тоже его любили. Шоу популярно везде и определённо популярно в геевском сообществе.
Я так понимаю, ты никогда не сидел в тюрьме.
Мне никогда не приходилось отсиживать срок, нет. [Он смеётся.]
Расширило ли «Оз» твоё понимание того, какова самом деле тюремная жизнь? Возможно, шоу заставило тебя больше сочувствовать жизни заключённых?
Однажды на улице меня остановил человек. Он сидел в тюрьме. Я встречал многих бывших заключённых и главное, что они хотели сказать, было: «Спасибо за то, что рассказываете эти истории.» Я знаю, каково это, когда тебя игнорируют, и считаю это большой проблемой тюремной системы: этих людей выбрасывают. Нет никакого ощущения реабилитации. В некоторых местах пытаются что-то сделать, но в большинстве случаев заключение это просто удерживание людей за решёткой. И это жестоко. Я также встречал надзирателей, которые говорили: «Знаешь, что? По 12 часов в день я заключённый». Если я чему-то научился, то это тому, что дело скорее в людях и в том, что они могут привыкнуть к чему угодно. Люде действительно могут адаптироваться ко всему.
Я слышала, что съёмочная площадка «Оз» невероятно реалистична. Какова атмосфера на съёмках? Расслабленная? Шутят ли люди между дублями? Запирают друг друга в камерах?
Там очень весело. Такой юмор висельника. Мне нравится объявлять перед съёмками нагишом, что я сегодня не принимал душ.
Бичер по-настоящему умеет выживать. Обладаешь ли ты этой его силой?
Да. Я всегда говорил о себе, что я умею выживать, потому что это так. Я проходил через развод как раз когда мы начинали съёмки шоу. Процесс закончился как раз после того, как мы начали снимать первый сезон, и в то время я был в очень плохом состоянии. Однажды, когда мне пришлось вернуться в Лос-Анджелес после пары недель съёмок или около того, и я был в своей квартире, где я жил один, я подумал: «Каждый, кто встаёт каждый день и не пускает себе пулю в голову – герой.» Люди, которые продолжаются двигать вперёд – особенно после таких событий, как разрушение Всемирного Торгового Центра… Когда такое случается, тебе приходится сказать себе: «Господи, это мир, в котором мы живём. Мы живём в мире, в котором это возможно, в котором происходит такое.» Если мы думаем, что это не так, мы отрицаем действительность. Порой отдача совсем невелика. Я не хочу, чтобы это звучало депрессивно, потому что для меня это было тем моментом, когда я понял, что нужно двигаться дальше.
В каком-то смысле, Бичер вдохновляет, потому что он продолжает двигаться дальше, несмотря ни на что.
Да, он такой.
Как долго, по-твоему, ты ещё будешь играть эту роль?
Я думаю, что буду на шоу до конца. Как ты сказала, это роль всей жизни.
@темы: переводы, Lee Tergesen, интервью